Среди городского и сельского населения Псковщины Можно видеть мужчин с усами, бородкой и бородищей. Нескольких бородачей-опочан я спросил: «Для чего вы носите бороду?». Одни отвечают: нравится мне, другие — нравится моей жене, а третьи — это красиво, модно.
Хотелось бы познакомить бородачей с историей ношения бороды.
До Петра I в России мужчины не брились. Бритье бороды считалось не только неприличным, но и греховным. На страже бороды стояла церковь. Стоглавый собор 1551 года постановил: всех бреющих бороды отлучать от церкви. При Петре патриарх Андриан подтвердил это соборное решение. Даже на людей со стрижеными бородами смотрели как на отступников от православия. Строго наставляя духовенство, глава церкви писал: «Брадобритцам некающимся не подобает по установлению соборному давать священническое благословение, подобает таковым возбранять вход в церковь и святых тайн причащения лишать и от общения с православными христианами отлучать. Если кто из них умрет, не отстав от такого обычая и искренне не покаявшись, то посудите сами, может ли он сподобиться православных христиан погребению или в молитвах церковных поминаний».
Объявляя войну старым обычаям, Петр не пощадил и бород. 25 августа 1693 года в 6 часов пополудни Петр возвратился из-за границы в Москву. На следующий день рано утром бояре и прочие знатные люди явились в Преображенский дворец поклониться государю. Он приветствовал их, рассказал о своем путешествии и, к ужасу присутствовавших, стал собственноручно обрезать им бороды. Сначала он остриг генералиссимуса Шейна, потом кесаря (титул древнерусских императоров) Ромодановского, а за ним и других.
Выходку царя церковь встретила очень враждебно. Во многом недовольная его политикой, она пыталась использовать приверженность народа к старым обычаям в своих целях. Патриарх убеждал народ беречься этого «законопреступления». На «воскрешение из мертвых могут рассчитывать только мужи с целыми и неподстриженными, а не выбритыми брадами», — напоминал глава церкви.
А тех, в ком вера была не так уж крепка, патриарх пытался уязвить насмешкой: «Какое благообразие в том, чтобы решиться на подобное уродство и пребеззаконие? Можно ли, выбрив бороду, оставлять лишь усы, которыми Бог наделил не людей, а котов и псов, полагая, что только им одним носить усы без бород прилично?».
Итак, брившим бороду церковь грозила адом. А небрившимся была обеспечена царская немилость, да еще взималась «денежная пеня». В Петербургском историческом музее экспонируется медный знак величиной с двугривенный с изображением на лицевой стороне усов и бороды, со словами «деньги взяты».
Первый указ о «бородовой пошлине» не найден, но, вероятно он касался не всех. Однако, начав шутками, Петр кончил строгими указаниями. В 1701 и в 1705 годах царь приказал бриться всей России. Извлеченные из архива «тайной розыскных дел канцелярии» документы красноречиво рассказывают о том, как осуществлялась эта реформа. За разговоры о том, что государь «принял звериный образ и носит собачьи кудри», люди отвечали головой.
В 1705 году был издан указ о штрафах за небритье бороды. Царедворцы, дворовые, «всех чинов служилые и приказные люди» платили по 60 рублей с человека, купцы — по 100 рублей, торговые и посадские, ямщики и извозчики, церковные причетники (кроме попов и дьяков, которым ношение бороды разрешалось) и «всякие чины» — по 30 рублей. С крестьян при выезде их в город взималось «по две деньги с бороды по все дни, как пойдут в город и за город». В 1713 году последовал еще один указ о том, чтобы «во всех городах русские бород не носили».
Вместе с этим делались и такие увещевания: «Неужели борода дороже головы? Голова яко обиталище души, есть источник нашей жизни. От секи голову, исходит душа, и струя жизни совсем пресекается: а власы суть мартвенны, и к сохранению нашему не нужны: обрейши их, человек жив и благополучен, да и они отрастают. Власы суть дела естества, а не сила веры, они растут у нас так, как трава осока и тростник на местах мокрых, следовательно, сами по себе спасения или святости не составляют. Можно и остриженному иметь добрую душу, а напротив, с бородою и усами бывают нечестивые и злодеи».
Но и после того бороды не перевелись. С них по-прежнему брали пошлину, половина из которой оседала в карманы тех, кто ее собирал. Надо сказать, что православная церковь скоро стала оправдывать брадобритие. Издавались специальные наставления, в которых говорилось: «Брадобритие ни в писании Нового завета, ни в житиях святых отцов не запрещено, что же до усов, оные, слишком отращены будучи, препятствуют в принятии пищи и пития, а паче святых тайн. Ибо на них, к тяжелому согрешению, могут оставаться капли крови христовой». Из года в год бородачей становилось все меньше. Не сдавались только раскольники.
Только после смерти «безбородого царя» Петра бороды оставили в покое.
П. РОМАНОВ