На скамье подсудимых женщина. Ей уже пять­десят. Она спокойно, еще не осознавая всего только что здесь происшедшего, смотрит в зал. Но вот объ­является приговор: лишение свободы на три с половиной года за тяжкое уголовное преступление.

Что же произошло в жи­зни Евгении Николаевны Николаевой, ранее прожива­вшей в деревне Лотовицы совхоза «Опочецкий», что за­ставило ее пойти на престу­пление, что навело на пре­ступную мысль привести в исполнение свой личный при­говор — убить работницу фермы Кирово Любовь Фе­доровну Гусарову?

Жизнь Евгении Николаевны текла равномер­но, пока не решила она свя­зать ее узами сожительства с Анатолием Михайловичем Михайловым. Мужчина он статный, да и для своих пятидесяти лет сохранился неплохо.

Пролетело несколько лет, и не заметила Евгения Николаевна, как в доме все чаще и чаще стало появля­ться спиртное. На нетрез­вую голову ей стало казать­ся, что ее верный сожитель не так уж и верен ей. По ве­черам он исчезал в неизве­стном направлении, и люди стали поговаривать о том, что Анатолий Михайлович частенько бывает в деревне Кирово.

Урезонить бы Евгении своего Анатолия или свести в ЗАГС, расписаться и пре­дъявить к нему требования законной супруги. Но...

Это было в середине июля. Евгения и Анато­лий решили съездить в Опочку. Сделав покупки, они вернулись в родное село. На этот раз они выпили не­много, но ревность с необы­кновенной силой разожгла Евгению Николаевну, когда Анатолий Михайлович оста­вил ее, как только стрелки перевалили за полночь.

Она вышла на улицу и, угадав маршрут своего. со­жителя, направилась в Ки­рово, где и надеялась зас­тать его на месте неверно­сти.

Она была немало удивле­на, когда Анатолий встре­тился ей на дороге домой. Но, несмотря на это, Евге­ния Николаевна решила раз и навсегда покончить с со­перницей.

Любовь Федоровну Гусарову она застала на ферме спящей на скамейке. Так как у Евгении Николаевны с собой не было взято ору­жие расправы, она для этих целей применила навозный скребок.

Дорого совхозному сторо­жу обошелся сон. Гусаровой пришлось тридцать суток провести на излечении в бо­льнице. Но еще дороже обойдется саморасправа для Николаевой, ведь три года заключения — это не три дня.

Дело закончено, оно по­ступило в архив. Но не сдашь в архив содеянцое, характеры, искалеченные судьбы.

Н. БОГДАНОВ, народный судья.