Эта удивительно красивая гора, поросшая густыми вековыми елями, возвышается на десятки метров над ровными полями озими. Вокруг нее разбросаны деревни и самая ближайшая — Кирово. Такой величественной панорамы в нашем районе встречать не приходилось.
За горой, как удалось узнать, местные жители ведут тщательный уход. Вот и в тот день у подножия горы встретил я двух далеко не молодых людей с пилой и топором. Они убирали поваленные ураганом вековые ели, чтобы вновь на Духовой горе были чистота и порядок.
— Поднимитесь наверх, там красиво, — не без гордости сказала женщина.
Подниматься было тяжело, так как местами тропинка шла под углом сорок — сорок пять градусов. Еще издали и увидел красивое шестигранное строение, крытое черной, проржавевшей жестью. Часовня. Она на высоком каменном фундаменте, высовываясь как красивое творение рук человеческих среди зеленых ветвей, построенное до войны, а может, и до революции. Заботливые руки мастеров обшили деревянный небольшой храм хорошо выструганной художественной, теперь уже поблекшей доской.
Внутреннее помещение, переливающееся эмалевыми красками, с не по-деревенски высоким потолком, большими, хорошо остекленными окнами. Крашеный пол чист. Торжественность подчеркивали и два иконостаса, металлические лампады и высокие недогоревшие свечи. Сюда, в дни поминовения, отпевания усопших, собираются люди, чтобы проводить своих близких в последний путь.
Покоряет аскетическая простота самого здания, чистота длинных, расшитых по краям полотенец. Не случайно, вероятно, здесь люди задумываются о вечном и отдаются покаянию.
Скромное, небогатое кладбище обступило часовню с запада. Кресты, кресты... Спустившись с горы, я опять встретил тех двоих. — Иконостасы разграбили, — сказал старик. — Забыли о святом. А ночью, помню, роскошная легковая машина приехала. И той же ночью купольный железный крест спилили... —А у нас так чистенько, правда, — заговорила старушка. — Вот пасха скоро опять все уберем, полотенца чистые повесим. Только вот крышу починить надо...
А те, что святые места разоряют, — не уйти им от суда совести, от суда бога.
Н. жуков.