В феврале 1942 года органами госбезопасности я бы­ла направлена в оккупированную фашистами Опочку. За­дание было действовать в составе разведотряда штаба партизанского движения йод командованием Петра Ва­сильевича Бобруся. Вместе со мной в выполнении заданий командования действовали Ваня Шпилькин, Дуся Беляева и Олег Корнев.

Устроилась на работу агрономом районной управы. Задания нашего командования старалась выпол­нять на совесть. Потом мне при встрече член отряда А. Федосеев говорил, что сведения наши представляли большую ценность, что отряд буквально ими питался. За свои действия в тылу врага мы были удостоены прави­тельственных наград, в том числе я — награждена ор­деном Отечественной войны второй степени.

 Различного характера све­дения собирали мы. Дважды вычертили карту Опочки. В результате с самолета был разбомблен большой барак с немцами,; наносила наша авиация удары с воздуха и по другим объектам.

 Из штаба к нам поступа­ли листовки. Мы расклеива­ли их в здании районной уп­равы, раскидывали в газоне по Некрасовской улице. Здесь работали: немцы. Один из них до имени Альберт листовки подбирал, с жад­ностью и потихоньку читал другим.

 Что и говорить: ходили мы по острию ножа. Не обходи­лось и без потерь. Был аре­стован партизан Алексей Николаевич Тузов. Сидел он в камере, где сейчас нахо­дится родильное отделение больницы. По заданию отря­да надо было с Тузовым свя­заться и переговорить. А. как это было сделать?

Я умолила переводчика немца Карла. Он впустил ме­ня в камеру и закрыл тяжелыми запорами. У Тузова при виде меня волосы подня­лись на голове, он подумал, что и меня схватили. Но я коротко объяснила ему поло­жение дел, всё было оговоре­но. Карл меня выпустил, за­дание было выполнено.

Позднее по заданию ко­мандования я вместе с дву­мя ребятами своего возраста из Опочки ушла в Кунью. Ходили в разведку в Вели­кие Луки. Надо было узнать, какие немецкие части в го­роде, их передвижение, ос­нащенность вооружением. Потом эти сведения мы пе­редали в штаб отряда.

В тридцати километрах от Куньи расположена дерев­ня Вальково. Переходила с боями она из рук в руки. В одном из домов, где жили

две семьи, попросилась на ночлег. А в ночь фашисты заняли деревню. В доме, где мы находились, установили рацию, рядом расставили орудия. Утром мы потихонь­ку выбрались из дома. Наши были близко, требовалось перейти лишь поле. Нам по­везло, хотя самолеты летели очень низко над полем.

С данными о противнике мы добрались до своих. Со­ветские войска выбили нем­цев из деревни, а наш при­ход не потребовал дополнительной разведки, что могло еще не известно как кон­читься для разведчиков. Све­дения наши о противнике по­могли при наступлении, поте­ри в бою за деревню были небольшими.

Очередные задания из от­ряда мы получали каждую пятницу. Привозили их бур­гомистр Петровской волости Николай Васильевич Василь­ев и Дуся Беляева. Я нахо­дилась на учете в полиции. Каждую пятницу ходила от­мечаться, что состою на ра­боте. Вошла в доверие к начальнику полиции Липец­кому. В управе же я и узна­вала, когда намечаются ка­рательные вылазки против партизан, о чем при первой возможности предупреждала.

Доставала в управе блан­ки рабочих паспортов, сооб­щала о расположении немец­ких частей, их передвижении (дом управы был расположен удобно, все было вид­но).

Перед освобождением Опочки наша группа понесла утрату. Арестовали Ваню Шпилькина. Произошло это за деревней Кудка, здесь же его и расстреляли.  Впоследствии останки подпольщика были перезахоронены на Покровском кладбище.

Руководство отряда в свя­зи с арестом члена нашей группы предложило мне уйти из Опочки, но я верила Ване Шпилькину, зная, что никакие пытки не смогут склонить его к предательст­ву. Хотя уже врагам было известно, что через какую-то Тоню передаются сведения партизанам, но окончательно они так и не узнали.

 Была налажена у нас связь с управляющим отде­лением Высокое Иваном Ни­колаевичем. Задания отряда для него я посылала с Раи­сой Федоровной Прушковской (ее брат Иван Федоро­вич был в отряде). И вот по­шла проведать Раису Федо­ровну. В Разувайке стояли немцы. Нас заподозрили, от­вели в комендатуру. Меня отослали на работу, а Р. Ф. Прущковскую . отвели в ла­герь, расположенный на Островской улице. Задание осталось при ней. Я целый день пряталась, ожидала, что за мною придут, но Раиса успела сжевать бумажку с заданием, и все кончилось тем, что через неделю ее вы­пустили.

А. ФЕДОРОВА, член КПСС, приемщик радиотелеателье.

А. Федоров