Сентябрь 73-го. В Советском Союзе первые полосы газет и эк­раны телевизоров заполнили со­общения из Чили, небольшой юж­ноамериканской страны. Сверже­ние и гибель лояльного к нашей стране президента Сальвадора Альенде. Приход к власти в этой республике военных во главе с Пиночетом, репрессии и казни... Сейчас все это немного подзабылось, подернутое вуалью быстро­текущего времени..Но тогда чилий­ские события врывались в каждый дом, входили в каждую советскую семью.

Как это ни удивительно, но в Опочке, городке, удаленном от знойной Южной Америки на мно­гие тысячи километров, удалось встретить человека, который имен­но в то время находился на Чилий­ской земле. Валерий Стасович Вазнис. Человек удивительной судьбы, 40 лет жизни отдавший флоту, повидавший весь мир - от туманного Лондона до африканс­кой Гвинеи-Бисау. Довелось Вале­рию Стасовичу поплавать на раз­ных судах, в основном на пасса­жирских.

В тот памятный рейс из литов­ского порта Клайпеда на Кубу он отправился на танкере в должнос­ти старшего электромеханика. Везли горючее для советских во­енных кораблей, охранявших, как говорили тогда, остров Свободы от происков американских империа­листов.

Скорее всего, этот рейс благо­получно бы и завершился, не вме­шайся случай. Один из членов эки­пажа, матрос, русский по нацио­нальности, до этого денно и нощ­но вынашивающий план бегства из СССР на Запад, решил претворить его в жизнь. В нейтральных водах ему удалось перебраться с совет­ского танкера на проходящий чи­лийский катер. Капитану советско­го судна грозили серьезные непри­ятности, поскольку в те времена такие упущения в работе с личным составом безнаказанно закончить­ся не могли. И он не сумел приду­мать ничего лучше, как попытать­ся вернуть матроса на корабль. Следуя этому, отчасти авантюрно­му плану, танкер оказался в чи­лийских территориальных водах.

Дальнейшие события развива­лись по образцу киношных морс­ких боевиков. Советское судно было окружено чилийскими кораб­лями береговой охраны. На его борт поднялись вооружённые люди. Экипаж танкера уже знал о событиях, произошедших в Чили, о военном перевороте и жестоко­сти режима Пиночета к прокомму­нистически настроенным граждан­ским лицам. Поэтому наши моря­ки пребывали в тревожном ожида­нии самых худших последствий. Но чилийские военные, как вспо­минает Валерий Стасович, вели себя на удивление корректно. Без криков, угроз и зуботычин, но под дулами автоматов весь экипаж судна был на катерах доставлен на берег и заключен в чилийскую тюрьму.

Наши моряки оказались в оди­ночных камерах. Условия содер­жания были приемлемыми, если так можно выразиться о тюрьме, а питание хорошим. Через смотро­вое окошко в двери камеры охран­ники на вполне приличном русском языке спрашивали, что арестанты желают из напитков: кока-колу, сок или что-либо ещё. Такое отноше­ние охраны, вначале вызвавшее у заключенных удивление, впослед­ствии оказалось вполне объясни­мым. Поскольку началась самая примитивная вербовка. Советских моряков убеждали остаться в этой стране и принять чилийское граж­данство. Кто это осуществлял - чилийские спецслужбы или ж аме­риканское ЦРУ - осталось неизве­стным.

Но, как вспоминает В. Вазнис, русским языком эти люди владе­ли почти в совершенстве. Обеща­ли взамен все мыслимые и немыс­лимые блага, как-то: крупные сум­мы денег, роскошные жилища и даже участки морского побережья с золотистыми пляжами и полуоде­тыми мулатками. Все эти райские кущи демонстрировались на пла­катах, открытках и слайдах.

 По мнению Валерия Стасовича, основной целью этих уговоров было желание любой ценой оста­вить на службе чилийского морс­кого флота хорошо технически подготовленных советских специ­алистов. Но не исключается и чи­сто пропагандистская подоплека этой акции для подрыва междуна­родного авторитета СССР. Агита­ционные приемы были основаны не только на использовании пря­ника, но и кнута. В камере посто­янно звучала музыка, а точнее одна беспрерывно повторяемая мелодия. По признанию самого бывшего заключенного, что это была за музыка, он сказать не бе­рется, но “явно не Бетховен”.

Чередование этого неординар­ного психологического воздей­ствия на сознание узников с дове­рительными разговорами, судя по всему, и должно было склонить экипаж советского судна к измене Родине. Но таких людей оказалось всего пять человек, да и те были рядовыми матросами. Остальные члены экипажа менять свое граж­данство отказались самым реши­тельным образом.

Моряки лучше других знали, с каким уважением в то время относились люди в странах третьего мира к Советскому Союзу, и гордость за величие своей Родины, безус­ловно, присутствова­ла в душах ее граж­дан. Они были непос­редственными свиде­телями торжествен­ных встреч в портах советских кораблей с цветами и оркестра­ми.

Во-вторых, многим были известны слу­чаи, когда ранее эмиг­рировавшие в страны Южной Аме­рики граждане СССР обивали по­роги консульств с просьбой вер­нуться назад. Одну такую грустную историю вспомнил и В. Вазнис.

Как-то, будучи на Кубе, он со­вершенно случайно встретил жен­щину, которая показалась ему зна­комой. Присмотревшись,узнал жительницу Клайпеды. Предысто­рия была такова.

В Литве она познакомилась с кубинцем, курсантом мореходного училища. Ради него бросила соб­ственного сына на произвол судь­бы и уехала на Кубу. Дальше жизнь ее круто покатилась вниз. Оказа­лось, что помимо нее у любвео­бильного кубинца оказалось еще две жены, или, точнее, наложни­цы. Но самое страшное для нее было еще впереди. Когда белоку­рая литовка изрядно поднадоела уроженцу знойного острова, он, не испытывая особых угрызений со­вести, пристроил ее в местный публичный дом. Только ей одной известно, сколько пришлось выне­сти грязи и унижений до того, как удалось сбежать оттуда и найти работу на посеточной станции. Стала вязать рыболовные сети. И когда осталось всего лишь два месяца до принятия кубинского гражданства, она обратилась со слезами на глазах в советское по­сольство с просьбой вернуться на Родину. Возвратиться удалось, но оставленный ею в Литве сын не смог простить материнской изме­ны и от нее отказался.

У Валерия Стасовича родите­ли и брат были литовскими ком­мунистами. Если бы он стал “не­возвращенцем”, то это сильно бы, по его словам, осложнило им жизнь.

Советский Союз, как ведущая мировая держава, в 70-х годах на­столько имел большой вес в меж­дународной политике, что даже враждебный нашей стране режим Пиночета не мог не считаться с требованиями советской стороны. Через месяц пребывания экипаж танкера был освобожден из тюрь­мы. Моряки на прощание с Чилий­ской землей могли свободно про­гуляться по Сантьяго, где В.Вазнис на память сфотографировал одну из улиц (фото внизу).

Что еще запомнилось Валерию Стасовичу, так это строгая дисцип­лина и порядочность чилийских военных. Задержанное судно, про­стоявшее целый месяц в чилийс­ком порту, охранялось настолько тщательно, что не пропала ни одна безделушка из кают экипажа.

Конец этой истории благопо­лучный. Танкер, не заходя на Кубу, лег на обратный курс и вернулся в Клайпеду Никаких недоразуме­ний с КГБ не было. В обычном по­рядке простояли на рейде 5 часов для таможенного досмотра. Затем была радостная встреча с близ­кими, скупые мужские слезы на глазах моряков, измученных раз­лукой и недавней неопределенно­стью в судьбе.

В.    Вазнис рассказал и о даль­нейшей судьбе “виновника" этих событий, моряка, который так бе­зоглядно пытался переметнуться на Запад. В Советском Союзе он предстал перед судом, был приго­ворен к лишению свободы на 10 лет, отсидел весь срок... И все равно уехал в Америку.

Такая вот история, такие люд­ские судьбы.

А. КРЫЛОВ.