Германия объединилась. Что это значит для Советского Союза? Гельмут Коль заверяет, что объединенная страна будет служить демократии и миру. Но на душе немного тревожно. Зловещее (Прошлое не забывается, тем более, что объединенная Германия будет доминировать в Европе экономически и политически. А мне живо вспоминаются годы оккупации в минувшей войне.
Враг напал так внезапно, вероломно, вопреки недавно заключенному пакту о ненападении, что в оккупации оказались миллионы людей. Уже в мирное время мы, бывшие в оккупации, долго были на подозрении как «враги народа».
Я не смогла эвакуироваться — у меня было двое малышей и старики-родители. Муж, как офицер запаса, был призван в первый день начала войны. Большинство жителей эвакуировались с теми учреждениями, где работали. Я перед войной не работала.
Обратилась за советом и помощью к директору Опочецкой МТС Г. Я. Яковлеву, где
муж работал главбухом (наши семьи дружили). Решили вместе эвакуироваться по направлению Новоржев — Холм — Локня. Грузовики у МТС были. Георгий Яковлевич велел мне собираться, пообещав заехать на следующий день. И не заехал. Город спешно эвакуировался, сновали машины, мотоциклы, лошади, пешеходы. Многие опочане уходили налегке, пробирались к родне в Ленинград. Думали, что все это ненадолго. Тогда была святая уверенность в нашей военной мощи. Опочка стремительно пустела, везде бродили бесхозные коровы, свиньи. В небе стали появляться вражеские самолеты, они бомбили колонны беженцев. А мы тогда поражались полному отсутствию в небе наших «сталинских соколов».
Оставаться в брошенном городе было жутко, тем более, что ходили слухи, что будет взорван пороховой склад и город взлетит на воздух. Репродукторы на улицах рекомендовали тем, кто не успел эвакуироваться, рыть на огороде окопы, блиндажи и все сжигать, не оставлять врагу ничего. Вырыли и мы глубокий блиндаж, поверху накатили доскп, бревна, прикопали землеи. Пожары не заставили себя ждать. Было начало июля, жара, сушь. Мы с семьей укрылись в своем блиндаже а город уже пылал. Загорелся и наш дом. В соседнем доме загорелась большая поленница березовых дров, и от жары концы бревен на нашем блиндаже стали тлеть. Пришлось мне выползать наружу и обливать бревна водой, колодец был рядом. Вид пылающего родного города у меня остался в памяти навсегда. Обычно при пожаре кричат и снуют люди, машины, а здесь... Пылают дома, целые улицы. Горит весь город, и ни души
вокруг. Только страшная жаpa, зловещий треск огня и дикий рев коров, свиней. А на следующий день удручающий вид сгоревшей Опочки — закоптелые трубы печей запах гари и горелого мяса. В основном сгорели почти все деревянные постройки. Каменные и кирпичные дома, здания складов остались. Правда, часть складов была подожжена уже в период оккупации.
Нашей семье нужно было искать жилье. Вблизи сохранилось двухквартирное жилое здание, бывший польский костел. Жильцы дома эвакуировались, и одну из квартир мы заняли. Вскоре в город вступили немцы.
Сначала они, окрыленные
быстрым продвижением вперед, особо не зверствовали, даже подкармливали жителей из походных кухонь. Много хвастали и врали, что «Ленинград капут», «Москва капут». Но вскоре, когда встретили яростное сопротивление, да и партизаны стали их крепко донимать, иллюзии скорой победы исчезла. На стенах домов стали появляться печатные приказы и в конце каждого: «За нарушение — расстрел». Ходить по городу можно было только днем.
В оккупации оказалось много евреев, олонецких и из Прибалтики, не успевших ухать. Много было детей, даже грудных. Всех их собрали в казарму (нынешний завод АТС). Ежедневно их гоняли на самые тяжелые, грязные работы по очистке города А в начале марта 1942 года всех расстреляли за городом в лесу. Говорили, что на второй день после расправы огромный холм ,над местом расстрела дал трещины. Видимо, людей зарывали полуживыми.
Фашисты зверели, а простые солдаты откровенно проклинали Гитлера. Интересно, что многие из них хорошо говорили на русском языке. По ночам стали появляться и наши самолеты. Мы их уже по звуку моторов различали. Они бомбили военные объекты, но попадания часто были неточными, гибло много своих. На ночь приходилось перебираться в блиндаж, страшно было сидеть в доме и каждую минуту ждать гибели.
Запомнилась мне и наглядная агитация немцев в те годы. На стенах можно было видеть цветные плакаты — на ярко-красном фоне Карл Маркс протянутой рукой указывал путь к коммунизму, а внизу — огромная гора черепов. Но особо меня поразили обширные печатные полотнища, даже с продолжением: «Тайны Кремля» — о Сталине и его окружении. Тогда суть написанного казалась чудовищной, злобной клеветой на нашего «вождя народов». Зато теперь удивляешься тому, что эти наши «тайны» уже тогда были известны в Германии.
Может быть, Гитлер поэтому и рассчитывал на скорую победу. Но он не учел уроков истории. Еще в 1812 году великий Наполеон, уже захватив Москву, горько сетовал: «Зачем я шел в тебя, Россия, Европу всю держа в руках». А если заглянуть в глубь истории, то видишь — при вcex правителях наш народ был непобедим.
Почему все это вспоминается вновь? Потому что время такое — нельзя ничего забывать, нельзя повторять ошибки и, как никогда, нужно собрать все силы, чтобы сохранить, сберечь от гибели Родину.
С. ЛЕВЧЕНКО.
г. Опочка.